Я была в очереди в продуктовом магазине на днях, когда со мной заговорила симпатичная пожилая женщина. Она кивнула в сторону моих детей, затем задумчиво улыбнулась.
«Хотела бы я вспомнить только один день, когда мои дети были такими маленькими… однако это было так давно, что я почти забыла».
Я почти уверена, что мое сердце остановилось в этот момент.
Мне никогда не приходило в голову, что придет время, когда я не смогу вспомнить эти дни.
В эти дни… некоторые из них такие длинные. Некоторые из них угрожают сломать меня. Я по уши в истериках, подгузниках и дорогих детях, которых я люблю, но которые бросают мне вызов без конца. Сон — это утраченное искусство, которое не будет возвращено мне в течение достаточно долгого времени, а изнеможение даже не начинает отражать то, что я чувствую большинство дней.
Как бы ни было тяжело это время жизни, я могу честно сказать, что никогда — ни разу — я не нашла время подумать о том, что когда-нибудь этот сезон будет очень далеким воспоминанием.
Однажды детали этой жизни могут ускользнуть из моего сознания. Я сломаю свой мозг только для того, чтобы найти нечеткие воспоминания о моментах, которые произошли вместе. Мое сердце будет помнить, что это время жизни было чудесным… но это может быть все, что я могу вспомнить.
Я могла бы забыть, как горько-сладко как отчаянно и требовательно быть нужной каждый час каждого дня.
Я могла бы забыть, как их крошечные руки чувствуют себя так уютно на моей шее, или как они щекочут меня своими сладкими поцелуями.
Я могла бы забыть, как они пахнут, когда я вдыхаю их ленивым воскресным утром.
Я могла бы забыть, насколько заразны их хихиканье; те, которые грохочут от ног до туловища, прежде чем взорваться на губах.
Я могла бы забыть, как их крошечные голоса скручивают слова в самые сладкие ошибки… Не дай Бог, я когда-нибудь забуду, как это звучит, когда меня зовут «мама».
Я могла бы забыть о тепле их веса на моей груди и о том, как они чувствуют, как их крошечные сердцебиения переплетается с моим.
Я могла бы забыть, как глаза маленького ребенка смотрят прямо в мою душу, или как морщится его носик, когда он улыбается, или как появляется этот блеск в глазах, когда он готовится к шалости того или иного рода.
В наши дни — они всепоглощающие и, откровенно говоря, иногда мы чувствуем, что это никогда, никогда, никогда не кончится.
Но все проходит.
И я могу забыть.
Пожалуйста, Господи, позволь мне оценить это время, пока я здесь!