Навіщо витоптувати все, що в цей час бурхливо росте, і старанно обробляти те, що рости ще не має і не може?
Одна з найбільш шкідливих формул у вихованні звучить так: «Якщо дитину відразу (не) привчиш, то так буде завжди». Не потрібно привчати до рук. Потрібно відразу привчати до охайності. Не потрібно привчати спати з мамою. Потрібно відразу привчати оформляти письмові роботи правильно. І т. д. і т. п. Ну, що за дурниці, а? Такий підхід передбачає погляд на дитину як на банку з кришкою, куди що засунеш, так вона там і залишиться. При всій очевидній начебто абсурдності цей погляд має прямо-таки магнетичним дією, буквально гіпнотизуючи дорослих. «Ну як же так? Так і залишити? Але ж тоді він буде ЗАВЖДИ (смоктати палець, ридати в магазині іграшок, забувати зробити уроки, грати в комп'ютер, любити Діму Білана – потрібне підкреслити)! Треба ж щось робити!». А-а-а, ми всі помремо!
Чому у вихованні дітей ігноруються особливості віку?
Я зазвичай кажу: «Слухайте, це взагалі цікавий хід думки. Пропоную не переводити дитину за руку через дорогу. Треба відразу привчати! А то що ж, так і буде ЗАВЖДИ тільки з нами ходити?». Замішання. «Ні, так не можна, це інше». Ніж інше, а? Ось дитина боїться спати один. Ну, ми-то, звісно, знаємо, що скелет під ліжком, якого він боїться – нереальний, на відміну від машин на дорогах. Але для нього-то реальний! Набагато більше ніж, тому що скелета, такого страшного, він майже прямо бачить, і майже прямо чує, як той шкребе своїми кістками об підлогу. А машина – чого її боятися? Їде і їде. Яскрава, красива.
(Как, интересно, дети объясняют себе, почему от одних опасностей взрослые готовы их оберегать и даже с чрезмерным рвением, а другим спокойно отдают на растерзание, да еще и стыдят, что ты боишься? Какая у них на эту тему версия в голове? Хотелось бы узнать.)
Или вот начальная школа. Ну, зачем в первом классе уделяется столько внимания оформлению? «Чтобы сразу приучить, а то…». ОК, давайте приучим сразу интегралы решать? Почему-то мысль о том, что семилетний ребенок не может решать интегралы, очевидна. А мысль о том, что он НЕ МОЖЕТ просто в силу возрастных особенностей, упомнить все эти алгоритмы: четыре клеточки сюда, а если на последней строке, то не начинаем, а если не поместилось, то вот так. И все это надо делать одновременно с собственно письмом и думаньем!
Такой чудесный возраст – с 7 до 10! Такой творческий, богатый, такой страстный интерес к тому, как устроен мир, такая способность к неожиданным обобщениям, ассоциациям, такая синтетичность восприятия любого предмета! Видеть мир не как набор научных дисциплин, а весь, как живой единый организм, думать о бабочках, о звездах, о составе грязи под ногтями, об ураганах, о викингах, об атомах, о том, почему люди смеются – с интервалом в пять секунд, а то и вовсе одновременно. Не просто думать – ЧУВСТВОВАТЬ про это, пропускать через всего себя. Эти невероятные упорство и самоотдача в занятии тем, что интересно! Часами, с упоением, забыв обо всем, футбол ли это, конструктор, рисование, фантазирование – у кого что! Придумываются игры, рождаются свои Швамбрании и Терабитии, все эти клады, тайны, шифры.
Стрімкий розвиток усіх розумових функцій, як квітка в прискореній зйомці розгортається з пуп'янка. Росте (повинна зростати, принаймні) впевненість у собі, самостійність, здатність діяти в несподіваних, мінливих обставин. Тяга до пригод, до нового досвіду. Зародження дружби, вже не дитячої, а справжньої, яка може бути на все життя.
Ідеальний світ дитини цього віку показаний в мультиках «Земля до початку часів». Своя компанія друзів, свобода, справжні пригоди, але десь поруч є мудрі і сильні дорослі, які, якщо що, прийдуть на допомогу, а ввечері покладуть спати. І більше від них нічого не потрібно.
А тепер подумаємо, але що витрачаються ці роки.
Четыре клеточки вниз, две строки пропустить. О чем ты думаешь, Петров? Ты опять витаешь в облаках на уроке? ЧЕТЫРЕ клеточки, что тут не понятно? Еще раз, закрепляем. Повторим. Перепиши два раза. Напиши три строчки этого слова. Не шепчитесь. Не разговаривайте. На перемене не бегайте. Почему у тебя такой бардак в портфеле? Неужели трудно аккуратно заполнить дневник? Хватит играть, нам некогда, пора на английский. Мы не можем позвать в гости Владика, ты не успеешь позаниматься музыкой. Ты не пойдешь гулять, пока не будут сделаны уроки.
ВСІ поперек завдань віку, ВСЕ всупереч природі дитини.
Учебники. Тоска смертная. Кто подбирает эти тексты? Кто закладывает эти бесконечные тошнотворные петли повторений пройденного, так что у ребенка создается стойкое впечатление, что отходил четверть и НИЧЕГО нового не узнал? (Исключение – учебники Л. Петерсон. Очень правильно сделаны с учетом возраста, но в школах их не любят – сло-о-жно… Думать надо… Лучше еще разок повторить…)
Нормативы оценок: диктант без одной ошибки, но неаккуратно и с исправлениями. Трояк. Мораль для ребенка: содержание – ничто, форма – все. Главное, чтобы смотрелось, суть не так важно. Еще одна мораль: ошибка фатальна. Заметил и исправил – это тебя не спасет. Потом удивляемся, откуда неврозы и склонность опускать руки при первой же неудаче…
Программа: разделение на предметы, на темы, на блоки. Все раздроблено, один урок закончен, другой начат, одна тема, потом другая, связи никакой. Ребенок приходит в конце первого класса со слезами: «Задача не получается!» Проверяю – все верно, на одной полке 9 книг, на другой 15, ответ 24. Ребенок, уже в голос рыдая: «Ответ не может быть 24, потому что – внимание! – мы еще не выходим за пределы двух десятков! Я неправильно решила, пойду еще думать». Убиться об стену. Час отчаянных усилий на то, чтобы ребенок все-таки сделал вывод, что верить надо себе, своему разуму, а не непонятным рамкам, которые сами же составитель учебника по невнимательности нарушили. А если б не пришла?
Слушайте, я честно не понимаю, зачем это, а? Зачем вытаптывать все, что в это время бурно растет, и старательно возделывать то, что расти еще не должно и не может? Как в известной сказке про дуру-принцессу, возжелавшую подснежников в декабре и испортившую всем праздник, и без подснежников обещавший быть веселым.
Почему нельзя ПРОСТО ПОДОЖДАТЬ? Вот 10-11 лет. Синтетичность мышления уступает место аналитичности. Просыпается страсть к коллекционированию, систематизации, классификации, наведению порядка, интерес к деталям, внимание не к связям, а к различиям и противопоставлениям. Так давайте! Вот сейчас давайте и объясним про четыре клеточки, и про аккуратное ведение дневника – пойдет как по маслу. Раз, два – и все всё поняли. И отвращения еще не получили к самому процессу, с удовольствием, с азартом – кто лучше победит хаос и создаст порядок? Теперь это соответствует возрасту, этого просит душа, это будет в самый раз!
Навіщо витрачати на це годинник і нерви, коли це не в масть, невчасно, недоречно? Навіщо ломитися у двері, яка ще закрита і яка сама в свій час обов'язково відкриється?
Це ж начебто все описано у віковій психології і навіть у педвузах вивчається. Ну, або принаймні, видно просто при спостереженні за дітьми, при роботі з ними. Звичайно, конкретні діти можуть бути зі своїми особливостями розвитку, але загальні тенденції все одно в цьому приблизно руслі.
Почему особенности возраста игнорируются? Мне кажется, причиной – как раз вот этот страх. «Если сразу (не) приучишь, то…». Восприятие ребенка как неживого, несубъектного, неразвивающегося, не стремящегося к лучшему и большему. Маниакальная уверенность взрослых, что детей именно они воспитывают и формируют, и надо все предусмотреть, заложить хорошее, заблаговременно пресечь плохое. В результате ребенок, к которому относилась как к объекту применения воспитательных усилий, к подростковому возрасту нередко и становится объектом, почти неодушевленным предметом, который «ничего не хочет». Лежит на диване и щелкает пультом.
Це буває у дітей, що виросли в казенному домі, яким весь час вказували, що їм робити і коли, і, як не дивно, у дітей батьків, які присвятили їм життя» і завжди «знали, як треба». Тому що все, що дитина коли-небудь хотів, було «не те і не так», а все, чого, на думку дорослих, йому слід було хотіти, і іноді він навіть робив вигляд, що нічого не давало його розуму і серця, адже це вони хотіли, а не він. Ну, і отхотели все.
І самих дорослих все це робить глибоко нещасними, вони побиваються за двійок і трійок, через неакуратне щоденника, а потім – з-за того, що «йому нічого нецікаво», і «він не бажає ходити в школу».
Навеяно двумя параллельными впечатлениями. За окном – все тает, хотя только вчера казалось, что зима навечно. У ребенка вдруг в дневнике и тетрадях красота и аккуратность, в начале года было жуть что. Моей заслуги в этом ровно столько же, сколько в приходе весны. Я открываю-то все это хозяйство раз в три месяца, поэтому бросилось в глаза. Просто равноденствие, перелом. Просто дочке уже скоро будет десять.
Автор Людмила Петрановская