Я помню, словно это было вчера: наше маленькое радио взрывалось музыкой, когда мы танцевали. Ее волосы подпрыгивали, когда она схватила меня за руки и развернула в гостиной нашей маленькой квартиры. Я помню, как откинула голову назад и смеялась, пока у меня не закружилась голова. Быть беззаботным в мире.
Ну, я была беззаботной в мире. Была ли она? Тогда я блаженно не знала о ее самоотверженности. Не зная обо всем, без чего она жила, чтобы у меня остались приятные воспоминания. Теперь она говорит мне, что мы ОБЕ пожертвовали многим. Мы? Я не чувствую, что многим пожертвовала, но для нее мы были дуэтом.
Она была одинокой мамой и студенткой колледжа, работая на двух работах. Интересно теперь, как ей все это удалось. Оглядываясь назад, я вспоминаю, что больше всего дети жаждут ВРЕМЕНИ со своими мамами. Не то, что мы склонны затуманивать наши умы и игровые комнаты.
Когда я думаю о своем детстве, я вспоминаю хорошие вещи.
Я помню тот маленький радиоприемник и мой спальный мешок, которым мы делились ночью. Я думаю о всех хихиканьях, которые у нас были, когда она рассказывала шутку про лягушку с большим ртом, и о том, как мы играли в прятки, как будто это гонка. Она научила меня с нетерпением ждать пятницы. Я помню, как она произносила мои орфографические слова, когда готовила коробку с угощениями. Я помню, как она присутствовала в моем дне и укрывала меня ночью.
Видит ли она хорошее, когда оглядывается на это время? Или ее память тоже омрачена борьбой? Часть, которую я не заметила? Я боюсь, что она почувствовала такое сильное притяжение в сердце мамы вместе с узлами в нашем животе, когда мы думаем, что не даем нашим детям все, что хотели бы.
Я не могу себе представить, как она чувствовала себя разбитой и уставшей, работая в ночную смену, чтобы у нее было пять долларов в кармане после оплаты моей няни. Я не видела это тогда. Она защищала меня от беспокойства, которое я теперь знаю, должно быть, она чувствовала. Вместо того, чтобы позволить ей беспокоиться и страх преодолеть ее, она позволила этому быть ее мотивацией. Она верила, что тяжелая работа окупилась, и она заставила меня поверить в это. Она показала мне, что женщина может быть сильной, независимой и чрезвычайно успешной — черты, которыми я сейчас обладаю, я с гордостью могу сказать, что она отражена во мне. Она привела пример с улыбкой и большой грацией. С решимостью и настойчивостью.
Это работа матери, не так ли? Чтобы защитить наших детей любой ценой. Даже если это означает, что мы несем тяжесть бремени, так что нашим детям это не нужно.
Я не понимала, что она сделала для меня. Все, о чем я заботилась, было прямо в той квартире. У меня была музыка, уютный спальный мешок и моя мама.
Я никогда не говорила ей, как я горжусь ее достижениями. Я позировала ей с ней и ее недавно полученным дипломом колледжа, не понимая, сколько часов она потратила на зарабатывание этого клочка бумаги. Я вижу это сейчас. Я до сих пор помню, как ее кудрявые волосы касались макушки моей головы, когда она обнимала меня. Сияя от того, что она сделала как одинокая мама. Мы вышли из этой аудитории, взявшись за руки, готовые встретиться лицом к лицу с нами, моей мамой и мной. Эти часы были потрачены на освещение учебников задолго до моего сна и дополнительные смены, которые она взяла в ресторане, наконец-то окупились.
Вся эта тяжелая работа была не только для нее, но и для меня тоже. Это было для нас.
Для нее мы всегда были комплексным предложением. Она не просто строила будущее для себя — она тоже хотела величия для меня. И она научила меня, как работать над этим, зарабатывать и никогда не разочаровываться в больших мечтах.
У меня все еще есть тот спальный мешок, который мы разделяли тогда, и я все еще думаю о ней, когда по радио появляются определенные песни. Для меня эти мелочи символизируют нашу связь, наши воспоминания и нашу силу — вместе.