Привет, мама! Пожалуйста, не смотри на меня так.
С разочарованием в глазах и дрожащими губами, когда вы глубоко вдыхаете, а затем глубоко выдыхаете; борясь с разочарованием, вы чувствуете, что внутри вас все кипит.
Я знаю, что не всегда легко. Иногда мне просто сложно. Иногда я смотрю тебе в глаза с каждым кусочком неповиновения, которое я могу собрать, и акцентирую свое упрямое «Нет!» с топотом только для хорошей меры.
Но ты помнишь, мама? Ты помнишь, что ты тоже была моего возраста? Когда мир был таким большим и новым?
Теперь ты так много знаешь, но так было не всегда. Тебе тоже пришлось учиться, как и мне.
Ты должна были научиться лепить фигурки из пластилина, не рассыпая его на миллион кусочков, а листы бумаги, а не стены, предназначены для рисования.
Ты должна была узнать, что это значит, когда твоя мама сказала: «Быстрее! Мы опоздаем! »И как ускорить темп.
Ты должна была научиться снимать штаны, застегивать рубашку и обувать правильно обувь. Твоя мама тоже была нетерпеливой? Она сказала: «Вот, позволь мне сделать это», как ты так часто говоришь мне, или она позволила тебе практиковаться, чтобы тебе удалось сделать это самостоятельно?
Ты должна была научиться настраиваться и следовать указаниям в первый раз, а не поддаваться каждому своему импульсу. Это тяжело — очень тяжело — но ты научилась, и когда-нибудь я тоже.
Ты должна была научиться сидеть и есть за столом, даже ту еду, которая тебе не нравились, и как аккуратно подносить чашку к губам, не проливая ни капли воды, призывая к (еще одной) смене гардероба.
Ты должна была научиться оставаться в постели, когда пришло время ложиться спать, и эта ночь предназначена для сна, а не для истерики или игры. Ты когда-нибудь боялась теней в углу? Ты когда-нибудь плакала и просила спать спокойно между своими родителями, как я?
Ты должна была научиться держать грубые комментарии при себе; как неуместно всегда высказывать свое мнение; и что некоторые вещи просто лучше оставить невысказанными.
Ты должна была научиться справляться со своими большими эмоциями, такими, которые порой были настолько подавляющими. Ты должна была научиться сохранять спокойствие, вместо того, чтобы бросаться на пол, бить ногами и стучать кулаками, когда крики вылетали изо рта.
Ты должна была узнать, что означала каждая маленькая фраза, как те, которые ты говоришь мне сейчас. Те, которые иногда я не понимаю. Дело не в том, что я пытаюсь игнорировать тебя, когда стою с пустым выражением лица. Но иногда… Я просто не понимаю!
Я всего лишь малыш, мама, и я каждый день узнаю много нового. Так же, как ты выучила все те же уроки много лет назад. Так же, как ты говоришь мне, что ты все еще изучаешь новые вещи.
Я знаю, что устраиваю беспорядки и разбрасываю игрушки по всему дому. Я знаю, что смотрю тебе в глаза и в десятый раз делаю именно то, что ты просила меня прекратить делать после пятого.
Я знаю, что могу быть упрямым, злобным, утомительным и разочаровывающим. Я знаю.
Прости, мама. Я не хочу усложнять ситуацию.
Правда в том, что на Земле нет никого, кем бы я мог гордиться.
Больше нет никого, кто заставляет мое сердце парить так, как ты, или кто преподает мне столько ценных уроков.
Нет никого другого, в чьих объятиях я потеряюсь или чей мягкий шепот: «Все в порядке. Я люблю тебя», — приветствуется мне на ухо.
Дело в том, что ты мой мир… и даже когда ты расстроена, даже когда мне трудно — я знаю, что я тоже твой мир.
Поэтому, пожалуйста, мама, просто помни… Я все еще учусь.