Это мой первый год жизни без тебя. Я знала, что это будет трудно, но я не знала, что это будет так трудно.
Я не знала, что сломаюсь, убирая кухню после завтрака, потому что тогда я позвонила бы тебе. Я не знала, что снова заплачу, глядя на улицу во время дождя, идеальная погода, подходящая для моего текущего настроения. И я не знала, сколько мне понадобятся эти утешительные объятия от твоих внуков, которые будут напоминать мне о тебе все больше и больше, чем старше они становятся.
Хадсон теперь может сказать «дедушка». Хотелось бы, чтобы ты слышал, как он это сказал. У него твое крепкое телосложение и твое доброе сердце.
Хайден намного больше, чем когда ты держал его в последний раз. Ему уже год, папа. Ему было всего три недели, когда мы потеряли тебя. У него твоя улыбка и твое счастливое поведение.
А Тавен, ты можешь поверить, что он почти подросток? У него определенно есть твое чувство юмора и твое упрямство.
Я бы хотела, чтобы ты был здесь, чтобы посмотреть, как эти мальчики растут.
Хотелось бы, чтобы ты рассказал им об автомобилях или приготовил одно из твоих знаменитых блюд на гриле (ты также знал, как приготовить макинтош). Я хотела бы, чтобы ты мог построить или нарисовать им что-нибудь, что они будут ценить, как ты делал это для меня. Ты был так талантлив, папа.
Я хотела бы, чтобы у них было еще много лет поздравительных открыток с сердечными сообщениями в них. Я хотела бы, чтобы ты мог поддержать их на спортивных играх и школьных концертах. Я бы хотела, чтобы ты был там, чтобы посмотреть, как они закончат школу, колледж и поженятся. Хотелось бы, чтобы они увидели все, что ты мог предложить как папа и дедушка, а может, однажды, прадедушка.
Мы еще не были готовы потерять тебя, папа. Один день, за исключением двух месяцев с момента постановки твоего диагноза — когда нам сказали, что у тебя осталось от трех до девяти месяцев — был слишком ранним. Это всегда было бы слишком рано.
У тебя осталось так много жизни. Так много воспоминаний, чтобы сделать.
Невероятно больно думать, что мои самые маленькие дети не будут помнить тебя. Но я обещаю тебе это, папа, они узнают тебя. Они увидят фото, услышат истории и узнают, каким ты был великим человеком. Я позабочусь об этом.
Не проходит и дня, или даже минуты, что я не думаю о тебе. Я говорю с тобой все время, и я до сих пор знаю, что ты скажешь в ответ. Я боюсь потерять это. Я не хочу забывать, как я чувствовала себя в твоих больших медвежьих объятиях или как ты пах. Это то, что фотографии и видео просто не могут запечатлеть.
Люди говорят, что становится легче, а может и так. На самом деле боль никогда не проходит, но вы учитесь жить с этим. Смерть становится образом жизни.
Но когда я слышу одну из твоих любимых песен или испытываю желание поднять трубку и позвонить тебе — вот тогда она и ударит меня.
Я сломалась, как и в тот момент, когда ты сделал свой последний вздох. Горе — это не то, что вы можете контролировать или желать. Оно всегда там, всегда, просто ждет удара.
И сегодня это похоже на тяжелый плащ, висящий у меня на плечах. Слезы готовы упасть. Я пытаюсь держаться, пытаюсь протолкнуться, потому что, как бы я не скучала по тебе, я пытаюсь наслаждаться этим днем с семьей, которая у меня все еще есть. Они, конечно, понимают, и я знаю, что они тоже по тебе скучают.
Спасибо, что поддержал меня, поверил в меня, научил меня, был рядом со мной и любил меня, папа. Хотя я не могу взять трубку и услышать слова мудрости от папы, я могу использовать любовь и воспоминания, которые ты оставил мне. И это — это то, благодаря чему я могу улыбаться.